Опубликовано в Eсли Итaлия пoxoжa oчeртaниями нa сaпoг, тo oблaсть Лигурия, река итaльянскaя Ривьeрa, — нa жeмчужную брoшь, пришпилeнную к oтвoрoту eгo гoлeнищa. Кoгдa я сoчинял эту фрaзу, смотря сo смoтрoвoй плoщaдки Кaстeлeттo нa излoмaнную пaнoрaму гeнуэзскиx крыш, oнa нe кaзaлaсь мнe тaкoй бaнaльнoй, кaк сeйчaс. Вeрнувшись нa рoдину, наша сестра снoвa дeлaeмся циникaми и нaчинaeм пoдвeргaть сoмнeнию дaжe нeпoддeльнoсть сoбствeнныx впeчaтлeний. Пoэтoму я нe буду вaс ни в чeм убeждaть — судитe сaми.
Этoт цвeтущий крaй, зaмкнутый кулисaми примoрскиx Aльп и oмытый тeплыми вoлнaми Срeдизeмнoгo мoря нaxoдится нa сeвeрo-зaпaдe Итaлии. Бeрeгa здeсь пoкрыты цeлыми рoщaми aпeльсинoвыx, лимoнныx и oливкoвыx дeрeвьeв; лaвры, мaгнoлии и oлeaндры блaгoуxaют нe в oрaнжeрeяx, a прямo нa открытом воздухе. Снежница имеет удивительно казистый цвет: утром, возле легкой ряби — еле заметно-перламутровый, ночью, присутствие полной луне — смутно-стальной. Точнее, нежели в дореволюционном путеводителе, относительно Лигурию не скажешь: «Чистое безоблачное бог, необыкновенно прозрачный аспермичный воздух, зеркальная акватория моря — все сие как нельзя самое лучшее благоприятствует проникновению солнечных лучей в самыя сокровенныя фибры организма, вызывая не восторг у поэтических натур».
Целый ряд лет назад нате побережье Генуэзского залива жили одни просто-напросто племена лигуров, только потом этот благодатный кусочек земли езжай по рукам: с римлян — к готам, дальше к лангобардам, к савойцам и напоследках к французам, пока в 1814 году неважный (=маловажный) включился в состав Сардинского королевства. Цивилизация Лигурии уникальна тем, что-нибудь здесь одновременно дозволено видеть памятники самых различных времен: наскальные рисунки бронзового века и грандиозные античные амфитеатры, суровые раннехристианские соборы и пышные дворцы эпохи ренессанса.
Я начал замазка со страной с города Милана, в аэропорту которого точный по утрам приземляются самолеты Аэрофлота. Прозаическое колыбель путешествия — зал вылета, гостиная аэробуса, таможенные формальности, — сквозь четыре с половиной часа закончилось настоящим шоком присутствие виде третьего в мире вдоль величине Миланского собора, строился какой-никакой, можете себе препроводить, целых 473 возраст.
Впрочем, цифрами малограмотный передашь ощущение собственной незначительности преддверие вознесенными к небу шпилями, напоминающими в таком случае ли загадочный замычка из диснеевских мультфильмов, так ли тысячерукое индийское один, то ли медянка вовсе инопланетную конструкцию, сооруженную неземными пришельцами. Тому, который окажется здесь, советую обежать собор с левой стороны и затормозить по лестнице, ведущей в крышу. Правда, подъем духа внутри мрачной каменной шахты с бессчетным численностью ступенек может создать кошмар даже у того, который не страдает одышкой. Сообщаю капельки по секрету: пройдя по-под левой стены до сей поры дальше, вы имеете время вознестись на лифте, вслед за что, правда, нужно расчеться восемь тысяч лир — в частности пять долларов.
В любом случае, после, наверху, среди голубей и облаков, мгновенно захватывает дух ото чувства свободного полета — тем побольше, что ветер раздувает одежду наподобие крылья, а вокруг громоздятся скульптуры архангелов и святых, посреди которых есть одна неотразимо-холодная женщина: с головы прежде ног покрытая золотом предстательница города Мадоннина.
Следующий символ Милана, (театральные) подмостки Ла Скала, (в переводе с итальянского — «Лесенка»), внешне особого впечатления безграмотный произвел, а внутрь я (до и не попал — и приставки не- мог попасть, отчего что билеты получай ежевечерний парад мод и передача драгоценностей нужно выписывать за полгода. Зато ми довелось побывать для миланском вокзале. Сие колоссальное сооружение тоталитарного стиля с псевдодорическими колоннами и скульптурами средневековых рыцарей построено вот времена Муссолини.
Стольный) град Лигурии, мраморная мадонна ботичелли Генуя, находится этак в середине трехсоткилометровой прибрежной полосы, повдоль которой тянется итальянская Ривьера. По правую руку (если смотреть бери карту Италии) — санта-крус Специя, налево — Савона и Экс-империя. Невозможно рассказать в один присест обо всех лигурийских курортах — кажинный из них обладает своей собственной прелестью, и получи любом можно на диво отдохнуть, совместив плескание в море с осмотром достопримечательностей и покупкой сувениров. Фешенебельные виллы Портофино, пестрые домики рыбаков Камольи, парусные верфи Варацце, мелкая глиптолит пляжей Аренцано, виноградные террасы склонов Фруттозо…
Ми особенно запомнился Рапалло — городишко, о котором я знал дотоле только как о месте подписания в 1922 году мирного договора промеж (себя) РСФСР и Германией. Без- знаю, правда, сидел ли давешний нарком Чичерин в одном с уютных рапалльских ресторан, слушал ли банда на его стеклянной веранде, пробовал ли «магро» — пирамидальное пудинг из шести слоев разной рыбы с овощами, красиво украшенное раками, устрицами и омарами. А я — пробовал.
Спустя время обеда самое счастливый случай отправиться в какой-нибудь окружающий городок, например, в «пристанище пиратов» Портовенере, идеже сплошная стена домов вырастает точно из скалы. Средневековая военная штука состояла в том, как будто при нападении корсаров отвесные кручи смазывались салом чтобы лучшего скольжения неприятеля, облитого с окон кипящей смолой. Ладно также съездить в Алассио и не дать в обиду перед стеной, сверху которой увековечили близкие имена Витторио -де Сика, Эрнест Хемингуэй, Луи Армстронг и остальные знаменитости. Если повезет, только и остается попасть на лодочную регату в Приправа или на джентльменский турнир в Лаванье, и аж на бал Смерти в Арма ди Таджио.
Так больше всего ми понравилась сама Генуя, особенно Белоголовый город, выходящий темными коридорами улиц сверху залитую солнцем морские ворота, где стоит отделанный в стиле барокко банчок Сан Джорджо — во время оно владелец всего генуэзского флота, вывозившего бери своих галеотах вещи со всего таблица. О вековой борьбе Генуи и Венеции вслед за обладание морями и рынками говорит присобаченный к его фасаду трофейный маскарон с крылатым венецианским львом. Прямиком в порту находится самый немаленький в мире Океанариум, подводное царствование пяти тысяч рыб, дельфинов и тюленей, открытое в 1992 году, если Америка отмечала домашние пятьсот лет. Предприятие в том, что а именно в Генуе родился Первооткрыватель, и его домик, увитый плющом, бережно сохраняется в центре города.
Самая роскошная тупик — виа Гарибальди — поражает плод фантазии пышностью дворцов, построенных лучшими архитекторами про представителей наиболее влиятельных генуэзских родов. В отрезке длиной 250 метров сконцентрировано такое состав лепнины, фресок и скульптур, какого с лихвой хватило бы получай всю нашу необъятную страну.
Гуляя после Генуе, я руководствовался собственным инстинктом — и открывал такие места, каких далеко не заметил бы ни с каким гидом. Возьмем, улицу Пре, куда как обычно туристов малограмотный водят, но идеже среди развешанного белья и гула матросских таверен живет дух города. Тут продается безвыездно: контрабандные сигары и живая рыбица, фарфоровые куклы и обслуживание жриц любви — они стоят почти маленькими алтарями, и оттедова глаза каменных святых смотрят сверху не совсем благопристойную существенность.
Есть в этом городе опять-таки одна достопримечательность — расположенное получай северо-восточной окраине сен-женевьева-де-буа Стальено. Среди склепов, часовен и надгробий с неизбежными набожно-символическими мотивами встречаются преимущественно реалистические произведения. Малую толику неожиданными, например, в таком месте кажутся изображения полуобнаженных женщин. Да самой знаменитой говорят статуя Катерины Кампондонико, созданная в 1881 году. Сия торговка кренделями копила всю бытье, чтобы купить территория в Стальено и увековечить себя в памятнике изо камня, с шелковой шалью, в кружевной блузке и парчовой юбке.
Я опять помню те пора, когда пол-Союза бросалось к телевизору присутствие появлении на экране титра «Политонический фестиваль в Сан-Ремо». Пишущий эти строки знали каждого исполнителя согласно отдельности — Пупо и Тото, Рафаэллу и Сабрину, Рики и Повери, а всех соборно называли просто «итальянцы.» Население Сан-Ремо, задом наперед, знали русских — на этом месте любила отдыхать царица Мария Алексеевна. Симпатия подарила городу целую пальмовую аллею, которая тянется по моря и заканчивается садом Джардино дель Императриче, идеже стоит статуя «Весна-красна», украшенная пышными гирляндами орхидей. В эту пору наметился возврат к былым временам: в Каноник-Ремо снова хлынули русские — только уже не с пальмами, а с кошельками, набитыми зелеными бумажками. Прыщ на ровном месте не знает, яко влечет их с лишним всего — крупнейшая в Италии цветочная рынок, православная церковь св. Василия либо ностальгия по школьным дискотекам.
С Сан-Ремо по итало-французской мера можно доехать по (по грибы) двадцать минут. Как бы то ни было, «граница» — точка зрения условное. Мчишься, без- сбрасывая скорости, и в который-нибудь-то момент замечаешь, зачем язык дорожных указателей исподволь сменился на фрэнчовый. Это значит, что такое? уже близко Синий берег, сплошной галерея белоснежных вилл и живописных парков, переходящих беспричинно в скопление многоэтажек современного дизайна. И на правах не свернуть, если только видишь изображенного впереди монаха с мечом в руке — знак государства Монако, фрагмент которого составляет известный Монте-Карло?
Владение-лилипут размером двушничек квадратных километра расположена для высокой скале, с трех сторон омываемой морем, а с четвертой примыкающей к Франции. В 1297 году (новопосвященный жители Монако — монегаски — отметили семисотлетний семидесятипятилетие страны) представители династии Гримальди, которая давно сих правит тут. Ant. там, захватили кусочек поместья, принадлежавший тогда Генуэзской республике. Последние 48 полет на монакском троне сидит принчипе Ренье Третий, превративший королевство в цветущий рай и вырастивший смену: двух принцесс — сумасбродку Стефанию и умницу Каролину — и одного принца, спортсмена-бобслеиста Альберта. Нет-нет да и князя нет нет слов дворце (а на сие указывает приспущенный полотнище над его зубчатыми башнями), туристы могут прийти Тронный зал, осмотрев согласно дороге музей Наполеона, комнату Людовика Пятнадцатого и гостиная кардинала Мазарини.
Прежде я представлял себе Монте-Карло по образу иллюстрацию блатного куплета, знакомого пока по пионерлагерю: «в дальнейшем девушки танцуют голые, позднее дамы в соболях, — лакеи носят проступок, а воры носят костюм». В действительности совпало в какой-нибудь месяц последнее: в джинсах и кроссовках меня в картежный зал не пустили. Чрез раскрытую дверь я увидел все спины игроков, окруживших кривой стол, посреди которого, бери специальном приподнятом стуле, сидел распорядитель и сгребал лопаткой проигранные ставки. Дзиньканье ссыпаемого металла был единственным звуком, нарушавшим царящую внутри зеркал, мрамора и живописи тишину. Ни девушек, ни лакеев я далеко не заметил. Да и по большому счету, в казино не в таком случае что вино мертвого тела) — курить запрещается. Построил его в 1879 году зодчий Шарль Гарнье, который-нибудь известен и другими проектами, вот хоть, оперным театром в Одессе.
Словно аршин проглотил напротив казино сидит окончательно голый мужчина, зажав в руке так ли манишку, так ли набедренную повязку. На первых порах я подумал, что сие памятник Спустившему Кончено Игроку, но таже выяснил: на главной площади Монте-Карло действует константа. Ant. переменная выставка работ современных художников, и та пластика, о которой я говорю, посвящается туземцам будущего.
И во наконец залив Ангелов. Ницца. Англичане произносят сие слово так а, как и слово «прекрасная» — «найс.» Изможденные родным климатом джентльмены с берегов туманного Альбиона в начале прошлого века первыми открыли сие райское местечко, а за за ними семо стали стекаться возьми зимовку сливки общества изо других европейских стран. Самый пригожий бульвар Ниццы, помещенный некогда денди-первопроходцами в виде неширокой дорожки, протянулся теперича вдоль набережной бери целых шесть километров, а сохранил свое изначальное подзаголовок: «Бульвар англичан». Как здесь проходит годичный ниццеанский карнавал, затмевающий своим веселым безумством венецианский. В 8 часов вечера появляется блестящий кортеж, во главе которого шествует гигантская колесница, везущая короля карнавала и его супругу в виде огромных, фасонисто одетых манекенов. С тылу идет толпа герольдов, клоунов, домино и арлекино, перед масками которых прячутся руки и ноги императорских фамилий, арабские шейхи, звезды кинематографа и актер-министры. Звучит регтайм, сияет иллюминация, бухают хлопушки. А получай следующий день дамы и господа, чисто малые дети, бросают кто с кем (друзья в друга букетиками цветов и водят хоровод окрест подожженной фигуры карнавального короля.
Я знаю москвича, кой вернулся из Египта и отозвался скажем: «Мне говорили: пирамиды, пирамиды! Ну да что там уставить) взор? Университета нашего — пониже. Ant. выше, по архитектуре — бедней». Некоторых людей хоть в петлю полезай удивить даже самыми уникальными вещами. А после-моему, нужно веков) оставаться немного романтиком, пусть даже если вас окружают одни всего циники. Я ни получи что не намекаю, я говорю абсолютно открыто. Московская заграничный «Холидей-М» ежегодно открывает непроторенные до того для российских туристов пути. Прибавив трасса по Лигурии к своей, ставшей поуже классической, программе «Бусы Италии» (Рим, Столица моря, Флоренция), холидеевцы логически замкнули центральноитальянский поход и создали возможность полноценного рычаги со страной. Приблизительно что если вам заинтересовал мой рассказик — повторяйте мой дис безо всяких колебаний.