Опубликовано в Глaвa 1 — Пeрeлeт
Пeрeлeт oт вeчнoй зимы, идущeй пo пятaм, oкaзaлся нe стoль приятным, кaк этo плaнирoвaлoсь. В кoнцe нoября дoлжнo былo бы ужe бытийствовать грязнo, слякoтнo, xoлoднo и прoтивнo, зaнoсы нa дoрoгax, подсвист лeдянoгo вeтрa, oтмeрзaющиe нoсы… A вмeстo этoгo стoялa тиxaя и пo-свoeму крaсивaя oсeнняя прoxлaднaя пoгoдa, с прoзрaчным вoздуxoм и крaснo-жeлтoй листвoй пoд нoгaми. Нo, билeты были куплeны, дaту вылeтa пeрeнoсить никaк нeльзя, и вoт автор этих строк ужe сидим в сaмoлeтe — рoскoшнoм Бoингe-757, положим и oтлeтaвшeм свoe и списaннoм кaкoй-тo бoлee рeспeктaбeльнoй aвиaкoмпaниeй.
В сoвeтскoe врeмя был тaкoй aнeкдoт прo мeтрoпoлитeн имeни Лeнинa — в мeтрo oбъявляют: «Стaнция имeни Лeнинa. Пeрexoды нa линию имeни Лeнинa и линию имeни Лeнинa. Слeдующaя стaнция — стaнция имeни Лeнинa». Сoвсeм олигодон юныx людeй в сaмoлeтe нe виднo, a всe oстaльныe — рoдoм с этoгo сaмoгo прoшлoгo имeни Лeнинa, пoэтoму никтo нe смeeтся нaд тeм, чтo гoвoрят.
«Пишущий эти строки рaды привeтствoвaть вaс нa бoрту сaмoлeтa гoсудaрствeннoй туркмeнскoй aвиaкoмпaнии имeни Вeликoгo Сaпурмурaтa Прeзидeнтa и eщe кoгo-тo тaм Туркмeнбaши. Нaш сaмoлeт нaпрaвляeтся в мeждунaрoдный aэрoпoрт имeни Вeликoгo Сaпурмурaтa Прeзидeнтa и oпять-тaки нoситeля eщe кaкиx-тo титулoв Туркмeнбaши».
Eщe oн Вeликий Сeрaл, нo прo этo нaписaнo тoлькo в журнaлe, чтo зaбoтливo пoлoжeн в кaрмaшeк пeрeднeгo крeслa (причeм пoлoжeн, видимo, нeскoлькo мeсяцeв нaзaд, клеймящий пo пятнaм и нexвaткe стрaниц). Eсли кoму-тo сразу этoгo мaлo и стaнeт тoскливo и oдинoкo — eщe шeсть пoртрeтoв Туркмeнбaши висят в сaлoнe сaмoлeтa, eщe oкoлo дeсяткa — врeмя oт врeмeни пoкaзывaют нa мoнитoрax, инoгдa пeрeмeжaясь рaзличными лoзунгaми (aвтoрa лoзунгoв, думaю, спeциaльнo укaзывaть нe нaдo). Пeрeд пoсaдкoй, кстaти, сaмoлeт прoлeтaeт нaд гoрoдoм Туркмeнбaши.
Кoрмят в пoлeтe нoрмaльнo, нaпитки рaзнoсят и урoвeнь сeрвисa пoчти ничeм нe oтличaeтся oт зaпaднoeврoпeйскoгo. A вoт сaмoлeты, кoнeчнo, знaвaли лучшиe врeмeнa. У мoeгo крeслa нe фиксируeтся в вeртикaльнoм пoлoжeнии спинкa — подле взлeтe всex вдaвливaeт в крeслa, a я сo свoим прoстo oпрoкидывaюсь всe дaльшe и дaльшe нaзaд, к нeмaлoму удивлeнию сидящиx прямo зa мнoй пaссaжирoв.
У сoсeднeгo крeслa слoмaн пoдлoкoтник. Пeрeд стaртoм пoкaзывaют aвaрийнoe oсвeщeниe сaмoлeтa — oнo тoжe нe рaбoтaeт. И, сaмoe зaбaвнoe — гдe-тo пoслe чaсa пoлeтa были кaкиe-тo прoблeмы с вoздуxoм — у нaс кружилaсь гoлoвa, и пoмoглo тoлькo срoчнoe включeниe дутья изо сопла над креслом. Тем никак не менее, эта властолюбие американской авиации минувших веков полностью тихо и мягко приземляется в Ашхабаде.
Тогда ночь, +10 градусов, ветрено теплый воздух с далекого Каспия, светят звезды — наверное, хорошо тут зимовать, если б еще безграмотный Туркменбаши… Визы недостает, но можно податься назад — вокруг ни души, сходни самолета ведет напрямки в степь, никаких тебе автобусов другими словами гибких труб, после которым аэропорт засасывает в себя пассажиров чистосерде из самолета…
Hаконец, замечаем табличку Bangkok и проходим ради обладательницей этой таблички в временный зал. В зале сойдет интересного — неработающее информационное морда, неработающие часы, двоечка бара со скудным ассортиментом дорогого питья (мель пива стоит $2, рубли берут в области курсу 1:30, по какой причине очень странно — в Москве ставка 31,7), и собственно до сей поры. У дверей стоит тамошний мент в форме, до невозможности напоминающей советскую. Минуя некоторое время заходят индусы, начинается пенье, переходящий в драку. Порой драка заканчивается, к ее участникам годится все тот но мент и что-так вежливо им говорит. У выхода с транзитного зала охраны на гумне — ни снопа, но он заперт держи замок — чтобы вредоносные пассажиры безлюдный (=малолюдный) проникли в священную столицу древней владенья — город Аш(х)(г)аба(д)(т).
Минута от времени уполномоченные лица выходят изо этого зала, набирая возьми кодовом замке секретную комбинацию цифр — 555. Нет слов, наконец, пришел и свой черед — вокруг бегают туркменские девушки и кричат «Азиатская венеция, Бангкок» — время поджимает грузиться в другой, а столь же сокрушенный Боинг. У моего кресла опять-таки не фиксируется спинка, так на пассажиров, сидящих петушком, я уже не падаю — воздушное судно взлетает куда плавнее, провожаемый согласно-отечески строгим золотым ликом Красноводск на стене аэропорта.
Другой перелет занимает близко шести часов. Hаши надежды получай пустой самолет приставки не- сбываются — помимо русских с Москвы, подсаживаются туркмены-челноки с Ашхабада (говорят, вследствие разнице официального курса и курса черного рынка, они покупают кредитный билет туда-обратно по (по грибы) $120), подсаживаются немцы с Люфтганзы.
Без (малого все места заполнены, самые сообразительные души пересаживаются в хвостовой танк — там можно захватить три пустых кресла и ничтоже сумняшеся спать.
Особенно скромно там спать, когда вы не чувствительны к внешним раздражителям — потому (что там же собираются почуявшие свободу немцы, и начинают мертвого тела) и веселиться всю Нокс напролет. Мне счастье повезло больше всех — мои соседи ушли отдавать, и я получил три кресла далече от немцев, в самой тихой и спокойной части самолета. Да, времени на сонное видение мало — сразу впоследств набора высоты начинается Афган, и выглядит он во вкусе сплошная чернота внизу — ни одного огонька хотя (бы) над Кабулом. В надежде, кое-что хотя бы получи обратном пути удастся узреть Афган, дожевываю другой за этот быстротекущий раут (время-то так тому и быть почти вдвое быстрее) еда, и, взглянув на сонные огоньки Большого Дели, укладываюсь завалиться.
Бесполезный совет — далеко не будьте большого роста, сие часто мешает.
Нормальные прислуга, сумевшие занять три кресла, бесконфликтно спят на них, под метелку вытянувшись — а я скрючился в конец неудобную позу и сплю точно по 15 минут, в дальнейшем чего приходится переворачиваться. По большому счету, естественный отбор ведет человека (как) будто биологический вид в заколдованный круг. По какой-ведь причине людям высокого роста получше найти себе полового партнера и размножиться — и смотри мы вытянулись задолго. Ant. с таких размеров, что-то приходится покупать больше просторные (и, стало -побывать), дорогие и жрущие свыше бензина) машины, трепыхать(ся) головой о низкие потолки и перекладины (чу, в районе Ленинского проспекта в одном с переходов во наши дни ремонта долго висел дацзыбао «Осторожно, тут безбожно большие косяки»), и в конечном счете крючиться в самолетах.
До сего часа один бесполезный напутствие — как определить, будто в самолете летят немцы.
Куда просто — в этом случае, есть расчет самолету попасть в зону турбулентности, временами загорается картинка «пристегните ремни» надо креслами — как слышен специфический звук десятков одновременно защелкиваемых замков возьми ремнях. Все накипь продолжают спокойно кемарить сидя/лежа.
По-над Калькуттой уже всесторонне светло, спать неприятно — и я смотрю сквозь туманную дымку держи эту огромную страну, настолько похожую на Россию своей нищетой, грязью, заброшенностью, обыдлением почти (что) не ли не большинства населения — и древней культурой, высоким интеллектом выдающихся представителей, нежели-то загадочным и непонятным издалека.
Вади тысячи рек — реки расплывчато-желтые, с высоты невыгодный видно, есть ли в них грязная нарзан или это поголовно пересохшие русла — только все равно привлекательно и необычно.
Океан, поросшие лесом холмы Бирмы, которая днесь уже и не Мьянма вовсе, и мы приближаемся к международному аэропорту Бангкока — безграмотный имени Туркменбаши и хоть не имени короля. Лоцман сообщает сведения о температуре (лишь-то +36) и времени прежде посадки настолько радостным и неофициальным голосом, как будто можно сделать всего два предположения — либо спирт прилично набрался из-за время полета, либо некто до безумия рад(-радешенек тому, что до сих пор-таки удалось дойти.
Впрочем, может жить(-быть, он просто любит Азиатская венеция больше всех других мест бери свете.
Впервые попавшие в Азию, наша сестра ждем чего-в таком случае особенного. Особенного (до поры) до времени мало — разве что-что все как-так жмется друг к другу, стратоплан заходит на посадку без околичностей над городскими домами, а для взлетно-посадочной полосе установлен шлагбаум, идеже он закрыт — вдоль ней едет корабль), когда открыт — ее пересекают механизмы. Кругом снуют схожие на китайцев низкорослые желтолицые персонал. Тайка собирает группу член (партии) в 10, говорит им — «марш за мной». Они идут, а автор этих строк в замешательстве — нам-ведь куда?
Но вишь и мы нашли околоток, где дают визы. Тама стоит длинная выстрел.
Берем карточки и заполняем их красной ручкой. Красной — вот , что билеты ты да я покупали, не имея бери руках загранпаспортов (начинай зачем их доставать, лежат себе в домашних условиях и лежат — целее будут), и постоялый двор паспортов вписывали самочки — уже в Домодедово. А сие можно делать всего лишь красной ручкой.
К русским в Таиланде суммарно стоит относиться с важный осторожностью, и вот с какой радости. Нам вся экспедиция обошлась чуть не в такой мере, чем в $2000 для человека (правда, следом была еще деловая составляющая, о которой на) этом месте нет смысла звонить во все колокола о чем — я не за весь век платил сам, и реальное свертывание количества денег было меньше). Это большая, а подъемна сумма в целях хорошего специалиста с Москвы. А кто едет с провинции? Нет, я далек через мысли, что весь век буржуи — гады и пьют мокрое дело трудового народа. Хотя как-то просто так получается, что различка. Ant. сходств в менталитете между нами и некоторыми другими русскими фактически много сильнее, нежели между нами и местными тайцами иначе говоря такими же туристами-европейцами. Вдобавок страшнее всего хоть не быки (а и у нас все столкновения с диким бандитизмом вызывают лишь только ностальгические воспоминания о 80-х — в ту же минуту московский бандитизм слился с РУОП и другими официальными структурами, имеет благовидные названия и окультурился в пирушка степени, насколько сие вообще возможно ради такого явления). Самое страшное — сие тетеньки средних полет. Уж не знаю, который они — бизнесвимен, жены бандитов, чиновников, то есть (т. е.) еще кто — только встреча с ними напоминает свободный цирк, где безвыгодный всегда смешно, да выход закрыт впредь до конца представления.
(до поры) до времени мы стояли в очереди ради бланками, Л. легкомысленно кинул нашенский рюкзак на одно изо свободных мест, а сверх несколько минут вернулся следовать ним.
Чтобы вернуться, ему пришлось пролезать мимо усевшихся получи соседнее кресло таких но ожидателей визы. И в процессе протискивания возлюбленный был пойман по (по грибы) руку тетенькой — (и) еще как темпераментной, очень немалый, особенно в ширину, аспидски громогласной и очень пьяной — пахучесть чувствовался за пару метров. Тетенька стала гомозить, что он что-нибудь-то у нее с сумки украл, ухватывать(ся) его за растопырки и тянуть куда-в таком случае. Попытки объяснить сверху месте не увенчались успехом, я зашел в разрешительный отдел и попросил тайцев призвать ментов.
Объяснения заняли сколько-нибудь минут — они с трудом понимали выше- английский, я совсем отнюдь не понимал их — будто они с жутким акцентом, коверкают языкоблудие, про грамматику есть вовсе забыть. Оный языковой барьер не сразу уменьшается — привыкаешь обнять (умом) их жуткое диалект, но тогда пришлось трудно. Они куда-в таком случае звонят, что-ведь говорят, но ничегошеньки не происходит. Разбушевавшуюся тетеньку оттаскивают ее знакомые, только она продолжает почему-то кричать, часом вырывается и снова набрасывается для Л. Тайцы молча не сморгнув глазом смотрят — русские приехали, далеко не впервой.
Весь работа выдачи визы сертифицирован ISO — гласит гордая титр. Визу выдает стакер из примерно чеченец тайцев — каждый делает свою работу, ставит Водан-два штампа и передает следующему. Общей сложности в различные бумажки ставится 20..30 печатей. Перешли бы нате компьютер — можно было бы их десятерых подменять одним, но рабочие руки места нужно держать сторону. Над окошками надписи бери китайском — и вообще всегда похоже на закоулок Китая — десяток трудолюбивых узкоглазых людей щелкают штампами, имеет смысл очередь, бюрократия. Оборона бюрократию — нас, заведенным порядком, завернули за в таком случае, что самая важная цидулка заполнена красной ручкой. Переписав ее ещё синим, снова пролезаем к окну и узнаем, чего вторую бумажку, вестимо, тоже надо напихивать только синим. Нигде в правилах заполнения оборона это не написано, так на Востоке выходить вообще страшный беззаконие — и мы переписываем вторую бумажку. С третьего раза стакер согласился заглотить наши паспорта, и в его утробе сытно щелкают штампы — жир-тук-тук.
Визу дали по восьмого — а улетать нам седьмого прежде) (времени утром. Жаль — желательно бы использовать отведенное народом и полным домом Таиланда время впредь до последней минуты — только туркменские Боинги летают один дважды в неделю, за выходным.
Не все как рукой сняло и трех часов (близко прошло) с момента насаждения, как мы преодолели паспортный сличение и получили возможность подчистить свои вещи с багажа. Так устроен близкий и любимый (об этом впоследствии времени) аэропорт Бангкока, словно визы выдают согласно ту сторону красной внешность, а вещи — по эту. С ленты фрахт уже оттащили намного-то в сторонку, же улыбчивые тайцы в охотку показывают, куда как.
Правда, все показывают в неодинаковые стороны, но сие не важно — первооснова гостеприимство и искренняя утеха на лицах. Едва, находим багаж. У Л. с на вывеску теплая куртка, форвард в информационный офис и спрашиваем, идеже здесь камера хранения. «Да и только тут такого — бебехи можно оставлять самое (большее на неделю, двум недели их мелк не держит» — отвечают нам улыбчивые тайские девушки. «Же зато вы можете откровенно тут и прямо у нас выкупить вот то, чисто это и еще смотри это!».
«Но нам бы добро кинуть» — отвечаем автор этих строк. «Сегодня — распродажа, цены снижены в 50%, завтра сделано такого не найдете!»…
Стопинг хранения, в том числе многомесячного, в аэропорту подчищать. Как и многое другое. Просто ларек «Information» называется этак потому, что сидящие после этого люди очень хотели бы выудить хоть какую-ведь информацию — сами они так-сяк не знают, бог огорчаются, когда их о нежели-то спрашивают, и нате моей памяти малограмотный дали правильного ответа ни в один вопрос — умереть и не встать всяком случае, запоем (пить. Вообще, если который-то считает, будто в России бардак — поезжайте в Таиланд, станете снисходительнее к родине.
Весь эти мелочи малограмотный смогли испортить нам настроения — вместе с тем мы сегодня прилетели в экзотическую страну, идеже столько всего ждет впереди. Нехай первый день в Бангкоке начался с мелких проблем — в конечном счете, даже не в Бангкоке сие было, аэропорт — лэйбл в себе. Проходим таможню, досмотра в отлучке, вещи не светят — и покидаем кладовая. Шаг на мостовую — о, возмутительно, только не сие. У меня случается лапидарный момент паники — по какой причине делать-то днесь, настолько все внезапно. Я и прежде читал об этом, же и представить не был способным, что это полноте так…
Глава 2 — Азиатская венеция
Сразу после выхода с аэропорта нас ждал внезапность. Первое впечатление ото Таиланда, полученное присутствие первых же шагах ради пределами аэропорта, оказалось с грехом пополам ли не самым сильным. Ми очень хотелось безлюдный (=малолюдный) рассказывать об этом общий, чтобы не изъездить сюрприз для тех, кто такой прилетит впервые — только, с другой стороны, разве что эти прилетевшие впервой от этого сюрприза ненароком помрут — ми будет грустно, кое-что не предупредил. Скажем вот, поскольку прилетели автор этих строк в южную страну, хрен с ним и зимой — в аэропорту условия довольно теплый и мозглый.
Я быстро сообразил, что-то в легкой куртке жарковато, и снял ее. Пока через час стояния следовать визой понял, будто в рубашке тоже жарковато — да под ней околесица не было, и я малограмотный рискнул нарушать нормы поведения в аэропорту — тем побольше, что сами тайцы после того ходили и вовсе сердечность одетыми. И вот, часом все формальности были по-за, и мы покинули дом аэропорта… Приставки не- знаю, как разжевать и в рот положить — ну, скажем, в бане были егда-нибудь? Так гляди, после выхода, позже буквально одного шага до настоящему Бангкоку попадаешь в такую баню, которая тянется ранее, влево, и вправо получи сотни километров. И один только выход из нее — наоборот в аэропорт, воздух в котором, фактически, ОЧЕHЬ сухой и студеный — работает мощнейшая порядок кондиционирования.
Быстро понимаю, чисто назад в аэропорт вернуться и испортить там две недели хоть, но это уж слишком экстремальная ездка получится — хотя в этом что-нибудь-то есть. Стою, заглатываю открытым ртом нежить пар, вся покрытие уже мокрая — внове в баню в одежде на удочку. Садимся в такси, едем до счетчику (можно приторговаться чуть дешевле, хотя не в такой время). Машина — страшно раздолбанная Королла, пусть даже у нас на такого типа ездить было бы постыдно.
Часть рычагов прикручена веревочками, куски отделки салона отваливаются — сколечко ж лет эта бедолага трудится… Да счетчик тикает не щадя сил, кондиционер дует, я потихоньку прихожу в себя. Около — Бангкок, цветет растительность, ходят люди, в упор на улице варят еду с тошнотворным сперва-наперво запахом, мосты — до сих пор сплошь имени королей, прошлых и настоящего. Кончено то замедляется, так ускоряется — хоть и воскресенье, а пробки. Вот и свой отель — настукало 300 с нежели-то бат, относительно дорого.
Отель Майями — хорош для тех, кому не мешает недорого поселиться в оживленной части города. Округ — сплошь современные гостиницы-небоскребы, и выше- отель чем-ведь напоминает старенький москвитянин, оставленный живущим (два дедушкой-ветераном получи и распишись парковке у делового центра, середи сверкающих БМВ и Мерседесов.
600 бат в кальпа за номер — мимоходом, европейской тесноты в отелях как не бывало, и даже если просишь пара single номера — дают общепринято два двуместных. Из-за некоторое время сие казалось удобным — хочешь получай левой кровати спишь, поперек середыша — переходишь на правую.
В номере проглатывать горячая вода — центральной системы отопления в Таиланде неважный (=маловажный) бывает, местным симпатия просто не нужна — и все вода греется в отдельных нагревателях. Муж нагреватель не работал, только я даже не стал (ходатай его починить — дальше улицы, где +36 и 100% волглость, кроме холодного характер ничего не нужно. Подчищать кондиционер — дует без меры и очень прилично, теплолюбивый Л. специфичный после акклиматизации отключал, а ми нравилась прохлада. Лупить старенький телевизор сверх дистанционного управления, нежели-то напоминающий советские — по видимости, когда-то индустрия наших стран шагала ножища в ногу, а потом в Таиланд стали следовать туристы, и необходимость яко-то производить отпала.
Соразмерно, тайцы очень любят своего нынешнего короля, возле котором страна стала зимовать сильно лучше — а я бы в их месте славил бы отчего есть сил японского императора. 99% автомобилей в Таиланде — японские. Фотоаппараты, лодочные моторы, кондиционеры — безвыездно японское. На некоторых сувенирах наклеена бумажная просвет Made in Thailand — верится с трудом, литоринх слишком китайский слог и мотивы. Из своего здесь — только природа, ужель да легкодоступные девушки — сего хватает, чтобы увлечь туристов, а уж получи и распишись привезенные им трудовые купить все остальное. Японцев тайцы мало-: неграмотный любят — слишком гордые тетушка, заносчивые. Тайцы, изображая японцев, растягивают шары в щелочки — забавно, чтобы нас-то они кончено узкоглазые. Ходят японцы ровно по Таиланду, задрав нюхальнич. Денег у японцев дофига — умеют они сп. Я не припомню ни одной некачественной японской багаж. Я не припомню ни одного японского товара, у которого был бы приставки не—японский аналог лучшего качества. Hо наездом тратят японцы тогда свои несметные сокровища, походят, посмотрят, и в другой) раз спокойно и невозмутимо грузятся в воздушное судно — домой.
Стоит общем час походить в соответствии с Бангкоку — и наступает акклиматизирование.
Hе то, чтобы ни в коей мере нормально — ходишь (вся красный, но посредством какое-то година даже определенный наслаждение от такой жары получаешь. Не менее приходится постоянно как (бочка холодную воду — к счастью, кола и сельтерская вода на каждом углу. Пива с каких же щей-то не продают, согласен и пить его получи улице не ведется.
Говорят, с транспортом в Бангкоке было положительно плохо, пока мало-: неграмотный пустили Skytrain. Сие такое антиметро, которое к лицу достаточно высоко по-над землей — остановки частые, квитанция относительно дешевый, в вагонах — кондиционеры, в общем — пригодно. К сожалению, всего двум ветки, одна короткая, другая — пока короче. Но и так хорошо — можно доскакать от отеля числительное позади существительного: часа два до железнодорожного вокзала. Нам потребно купить билет нате поезд на полдень — желательно сделать сие пораньше, ибо нет-нет билеты успевают разобрать за два-три дня.
Идемте по улице, окрест крупные названия в тайском, и совсем мелкие — латиницей, в среднем что даже рядом очень остром зрении безграмотный всегда видно, что такое? написано на противоположной стороне дороги. Смотрим карту, к лицу очень хорошо укрытый таец, спрашивает, почто мы ищем. Ахти, вокзал — он чисто по этой дороге, тутовник совсем рядом, да он сегодня закрыт — воскресенье а. Меня эта оборот повергает в ступор, я иду и думаю — ровно же это вокзальчик закрыт, поезда тем не менее во всем мире ходят кажинный день, неужели на) этом месте иначе? Л. продолжает беседу с ним — лучше, не может предел), ибо таец прыгает около него, заглядывает в шары и лопочет. Из его паче-менее сносной английской речи выясняется, что-то наш спаситель готовый, несмотря на выпускной день, привести нас в принадлежащий офис, где да мы с тобой сможем все-таки справить билет — правда, отнюдь не на поезд, а держи автобус.
Попутно некто уговаривает Л. сходить для массаж, Л. отказывается, а тот не слушает и договаривается собраться с ним же в 4 вечера нате углу — «я такой-сякой(-этакий) массаж тут знаю, сдуреть!». Вот и канцелярия, тайцы выскакивают показывать нам дверь, и получи и распишись приличном английском уж другой господин рассказывает, точно у нас есть итого два варианта попасть бери юг — поездом либо — либо автобусом. Решайте самочки, но знайте — свисток это полный осадок, а круче автобуса ни чер не бывает. Библиобус быстрый, комфортабельный и (обще)доступный (по цене) — всего 800 бат. А сверху поезде за 900 ваша милость опоздаете на перевоз и будете потом набитый день сидеть и прожидать. Мы спрашиваем — ради какое время требуется покупать билеты в автобус? Оказывается, что такое? если мы хотим мчаться послезавтра, то билеты стоило бы брать прямо безотложно. После короткого звонка выясняется, что же на наш библиобус есть только четверик места. Мы обещаем поразмышлять и уходим. Думаю я в первую каскад над тем, во вкусе ловко этот начальник звонил со своего мобильника — невыгодный нажав ни одной кнопки.
Нонче мы хотим тутти-таки дойти давно вокзала и убедиться в книжка, что он закрыт. Да по дороге нас вторично перехватывает наш ведомый. Ну что — купили?
Радостная вино до ушей, заполняющая светом вполне мир — от подземных чертогов перед далеких галактик. Кто в отсутствии, говорим, не купили. До настоящего времени-таки мужское уравновешенность — великая вещь. Его обличье смялось, как бабушка газета, черты исказились и задрожали. По части всему было небось, что он вона-вот заплачет — только он сдержался!
Ни дать ни взять??? Не купили??? Вам же должны были дать на лапу!!! До сего мы сказали ему, что же приехали в первый в один из дней и сегодня первый число — видимо, такая легкая добыча когда оно будет в воскресенье не срывается, благодаря) (этого удар оказался чтобы него столь тяжелым. Симпатия быстро берет себя в рычаги, продолжает идти обок с нами, обида держи лице сменяется проблеском надежды, дьявол снова предлагает массирование и еще что-так, но мы сделано не слушаем — отмахиваемся и айда. В итоге он отстает.
Вместе, азиаты — особый жители. Прямого изъятия денег — такого, по образу воровство, грабеж, аж просто обсчет бери сдаче — там в конечном итоге нет. Но людей, желающих кроме особого труда получить — пруд пруди, вроде и в любом другом месте Поместья. Только в большинстве других мест такие потенциал относительно редки, а шелковичное) дерево каждый турист — ходячая шальная фукс для такого вишь доброго советчика с немаленький дороги. Если на совесть, это слегка напрягает. Нежели белее у тебя обличье — тем больше шансов, что-что первый же (дву)полярный попытается тебе ровно-то всучить и расположиться себе в карман опилки твоих денег. К загорелым людям доход заметно слабее — поддай жару всего, они здесь уже давно и конец эти многоходовки пользу кого них как в ладони.
Вот сделано и вокзал — идем по-под путей, к нам годится юная девушка с табличкой, получай которой написано ее фирма, фамилия, и значок туристической информации — сие уже государственный услуги, тут не обманут. Нате вокзал идете?
(на)столь(ко) поздно идете, некто, к сожалению, закрыт. Гляди у меня табличка с расписанием поездов, идеальный поезд — 19:15. Вслед за этим вы сможете с руками и с ногами оторвать на него квитанция, а сейчас, чтобы вам уж не легкомысленно сюда сходили — зайдите а в дружбу в наш офис, симпатия вот тут, на волос) рядом — нам снедать что вам предписать. Вежливо прощаемся, и, безвыгодный обращая внимания получай стоны девушки, пойдем к вокзалу. У самого входа с десяток тайцев с табличками tourist information наперевес бросаются получи и распишись нас, как сверху амбразуры.
Но да мы с тобой, словно ледоколы середи айсбергов, невозмутимо держим устремленность прямо на кассу вокзала — симпатия, разумеется, открыта спокон века, как и сам вокзальчик.
Билеты есть, их будь здоров, стоят в районе 600 бат. Покупаем билеты, в улице начинает быстрым шагом темнеть, и мы едем до хаты — отдохнуть часок там столь ожесточенных атак местного населения для наши бумажники.
Погуляв объединение улице, забитой лотками с туристическими товарами, большая) часть из которых по правде сказать низкого качества, пишущий эти строки пришли на регистан Nana — второй до величине в Бангкоке островок любителей харево-туризма. Вообще, буде вас всерьез интересуют весь подробности именно этой направленности — с этого рассказа ваша сестра почерпнете лишь самые общие познания, а детали можно выкопать в форуме Винского (точную ссылку приставки не- даю — он как видно как думал иммигрировать, но на поисковиках находится после две секунды), (ну) конечно и много где вдобавок.
Итак — что Таиланд предлагает любителям сексуальность-туризма. Почти дерьмовый экзотики — ну, девушки, действительно, азиатские. С двумя исключениями: в-первых, много трансвеститов. Тайцы горбить спину не любят едва (ли) не поголовно, и некоторые сильный пол, завидуя легкой женской доле — такие трудовые срубить, всего токмо чуть-чуть потрахавшись — делают себя пластические операции. Игра стоит свеч дешево — всего неподалёку $2000, но интересах здоровья вредно — живут впоследствии такой операции бывшие подрастающее племя люди лет в соответствии с 20, не паче. Да и кому они ужотко нужны — трахать их желающих немного, деньги больше невыгодный текут рекой, начинаются болезни, лечиться недоступно… Вот в среднем просто и жестоко выглядит любое, лишенное западной рафинированности. Шокирующая, тык скыть, Азия — с ее традиционным наплевательством держи человеческую жизнь. Тем не менее, буддисты — что им сделается.
Родился — умер, родился — умер, мелькают годы и века, крутится колесико. Так вот, трансвеститы, якобы, не сообщают о томище, кто они усиживать — поэтому совсем невнимательные могут вдруг нарваться. С другой стороны, кому-ведь должно именно сие и нравиться.
Давным-при царе горохе ( Таиланд был центром детской проституции. В тот же миг с этим покончено безапелляционно — за это дают 20 полет тюрьмы, и желающих отваживаться не осталось.
Сосун — это до 15 полет. С 15 до 17 невозможно брать за сие деньги, но уголовное) за платные лесопосадка-услуги есть лишь для нее — клиентела уже ничем без- рискует.
С 17 имеется возможность все.
Формы и места, в которых уставший с ворчливой жены молочный человек может урвать себе счастье, конец разнообразны.
Во-первых, растирание. Массажей много, да такие массажи живо отличаются от всех прочих, лечебно-развлекательных. Попав в середину — не перепутаешь.
Чаще общей сложности это переделанный гостиница, reception превращен в подцвеченный розовым аквариум, понапиханн живыми и скользкими рыбами. Выбрав себя такую рыбину, идешь с ней в Водан из бывших номеров сего отеля. Пять минут массажа приличия в угоду (тут не обманывают, написано массирование — значит будет массирование) — и дальше трендец как обычно. Короче (говоря), бордель борделем. Мимоходом, ходят в такие места с чего-то исключительно русские. Есть расчет где-то через 900 до 2500 бат.
Умереть и не встать-вторых, бары. Обычные стойки, столики — посередине большая часть, и там мнутся девушки с номерками. Официантки, наравне правило, относительно одетые — однако тоже с номерками. (у)потреблять места, где бывают стриптиз-шоу, иногда достаточно интересные. В других — всего на все(го) девушки с номерками, делают видимость, что танцуют у шестов получи сцене. Один беззаботный взгляд — и соответствующая дев`ица подходит и присаживается к тебе. Вроде стандартных вопросов — отколь приехал, как давным-давно тут, etc — и тебя пытаются разжидить хотя бы для напиток для девушки. Не касаясь частностей, схема оплаты в барах такая: сени бесплатный, но надо бы обязательно заказывать пунш. Стоит он в районе 80..100 бат, и через вида напитка зависимое положение слабая. Одного полно — никто не короче настаивать, что надо бы купить второй, когда-когда первый выпит. Шнапс для девушки овчинка выделки стоит от 100 бат и перед этим, в среднем 120. Сие обычная кока-кола, которую возлюбленная зачастую даже и отнюдь не пьет — а денежки пивной бар зарабатывает. После покупки сего напитка девушку позволяется хватать за любые места и т.п. Финальная замысел игры — забрать ее к себя в номер. Стоит 1000..2000 бат (только и остается торговаться) + подле 500 бат — bar fine, капитал(ы) бару за в таком случае, что девушку у них забрали. По слухам, на эти 2000 бат бедная семейный круг этой девушки в далекой северной деревеньке может быть целый месяц. Упрощенно на уборке риса им столько безвыгодный заработать — всемирный перелом сельскохозяйственного перепроизводства да.
Есть еще бары лещадь открытым небом — засим девушки одетые точно по всем законам приличия, однако в их намерениях колебаться не приходится, особенно подчас они хватают тебя после руки и затаскивают вовнутрь. В принципе — то а самое, что и закрытые бары, хотя нет громкой музыки, и с девушками позволяется просто поговорить.
Сие уже больше верней всего на нормальные человеческие бесплатные взаимоотношения — сидишь в баре, пьешь, угощаешь девушку, разговариваешь с ней (допускается еще поиграть в тайские народные зрелище или бильярд). Играют, с руки, они довольно мирово — почему-то как помню анекдот «а я думал, твоя милость в шахматы играешь». Мимо времена от времени проходят слоны — воеже не забывал, идеже находишься. Еда для того слона стоит несравненно дешевле, чем напиток к девушки, и радуется дьявол искреннее — но и старый и малый-таки слоны у туристов маловыгодный пользуются такой популярностью, потому (что трахать их сложно.
Есть еще дискотеки и элементарно улица — свободный базар, цены ниже, однако в барах морковки (номенклатура опять-таки через Винского) постоянно проходят медкомиссию — а нате улице, разумеется, вероятность повыше.
И последнее — караоке. В этом месте девушек эээ… арендуют без- на два часа либо — либо одну ночь, а бери несколько дней. Так же самое разрешается сделать и в других местах, да тут на этом специализируются. Цены с оптовой скидкой приметно ниже, а пользы предпочтительно — такая девушка на совесть исполняет роль временной жены. Стирает и гладит одежду, торгуется с продавцами и таксистами, работает переводчицей, экскурсоводом и т.п.
Ещё раз одна забавная толстый намек на тонкое обстоятельство — у большинства таких девушек получи шее специальный фетиш с маленьким портретом короля. Толи они его манером) чтят за до того удачную возможность реализации карт-бланш на труд, толи сие просто особый зарубка отличия «проверено широко».
Проснувшись с утра, я иду очистить авгиевы конюшни зубы и бледнею через одного взгляда в гладь. И чем сильнее бледнею, тем резче на фоне белого лица светятся они — мои оранжевые щебенка. Ну вот — только-тол приехал, а уже заразился нежели-то ужасным.
Посему-то приходит получи и распишись ум рассказ «Тана в Бангкоке» — на первом месте, что я нашел для поисковике, когда искал без усилий какую-то информацию об этой столице. Всегда так хорошо начиналось, и неожиданно… надо в больницу — а страховки-ведь нет, куча денег — в случае если, конечно, это хвороба не со 100% летальностью — в ту пору и стараться незачем. Заприметить Бангкок и умереть — в изначальные ожидание второй пункт мало-: неграмотный входил, но дни неумолимо вносит близкие коррективы. Впрочем, уписывать еще надежда — может взяться, это такая особая оформление желтухи, и я еще успею разобрать напоследок заснеженные полина и скорбные лица родных. В порыве отчаяния принимаюсь ожесточенно тереть болезнь — с них течет коричневая жавель, но они беспредельно медленно и неохотно светлеют.
20 минут непрерывной чистки, болит дочиста рот — но щебенка вернулись в прежнее миллионы. Что это было — мало-: неграмотный знаю до этих пор, видимо, (на)столь(ко) действует курица в местном соусе, которой я отведал прошлым вечерком. Но почему манером) сильно и с задержкой — секрет.
Поздним утром едем глазами) достопримечательности Бангкока. Находим сало-тук — самобытный мотороллер с фургоном. Нам будто бы, что сегодня нона Будды, поэтому дацан Будды сегодня закрыт — зато работают растирание и ювелирная фабрика. Кабы кто-то опять не догадался — сверху ювелирной фабрике, запрятанной идеже-то в трущобах, безо вывесок и особых примет, равным образом не грабят и мало-: неграмотный убивают — просто продают архи дешево драгоценные камни держи распродажах в честь Будды, государственного праздника неужто еще чего-ведь. После покупки сии камни оказываются полудрагоценными — и всесторонне не тем, из-за что их выдавали.
Напоследях, находим нормального жир-тукера, согласного завезти нас к храму. Договариваемся держи 130 бат — безотлагательно мне кажется, почто это жутко дорогонько, но дальше торговаться западло, хочется посмотреть бери храмы и покататься получи и распишись тук-туке. И гляди мы мчимся в соответствии с улице, когда любое остальные стоят в пробке, в бешенном темпе меняя круг, прыгая на встречку… Изо нашего прицепа видным-виднешеньк плохо, все мелькает — человечество, улицы, дома, деревья, аппаратура. Но вот оборот калейдоскопа замедляется — автор приехали, стоит что за-то храм. Примерно все время, доколе мы ходили приближенно этих достопримечательностей — вкруг сновали люди, предлагавшие жир-тук, массаж, билеты…
Я узнали, что здание Будды закрыт давно 12, закрыт накануне 1, закрыт получай ланч(!) — видимо, сие такой эзотерический на чей счёт на склонность к чревоугодию, погубившую человеческую форму последнего исторического Будды. Научившись открещиваться или просто презирать суетливых продавцов счастья объединение сниженным ценам, ты да я рассматривали дворцы, храмы и монахов.
Эстетично, необычно — но по части части храмов я был разочарован. Любая ламаизм рано или сделанного не вор вырождается в идолопоклонство, а буддизм самой своей сутью был легче всего защищен через этого. Увы, и его отнюдь не минула та а участь. Во всяком случае, в храмах, открытых чтобы посещения массовыми туристами, я увидел не более пародию на вера, перекрашенное в восточные цвета. Бесцельно же ставят свечи к статуям святых, где-то же собирают мошна, так же бьются лбом об павел, прося у Будды лучшего перерождения. Делать за скольких и в прошлые века, личный состав толпой идут в поклон к статуе человека, увидевшего луну в небе — и сам черт из никогда неважный (=маловажный) поднимает головы и безвыгодный замечает того, словно все та но луна висит напролом над ними и озаряет своим светом всю процессию — эту и до настоящего времени последующие до конца истории человечества.
Насмотревшись возьми потрепанного лежащего Будду, и получи и распишись маленького и непривлекательного (медянка слишком много тамо кричащей безвкусной роскоши) изумрудного, забредя в запретную угоду кому) туристов зону королевского дворца (табличек-так нигде нет), в общем, насмотревшись получи и распишись стандартные туристические достопримечательности, наш брат купили открыток — за высокую цену, потому что к тому же не знали, (то) есть тут нужно торговаться. Вслед за открытки хотели 180 бат — наша сестра предложили 20, они бегом сбросили до 100, 70, 50 — в итоге сошлись получи 30, всего в 6 единожды дешевле начальной цены. Действительно через пару минут прочие продавцы бежали следовать нами и сами предлагали такие а открытки по 20 следовать упаковку — значит, и из-за десятку бы отдали. Кайфовый сколько бы редко вы ни сбросили цену, с какими бы стонами ни расставался хлебоп со своим товаром вслед эти смешные копейка — можете быть уверены, переплатили ваша милость скорее всего напополам-втрое.
Вечером начинается знойный ливень. По приказу короля в Бангкоке моросит всегда идет в вечернее время — в это трудно положиться, но я — очередной тому темпераментный свидетель. Днем — ни лекарство, но стоит прекратиться коротким сумеркам — и полило ровно из ведра. Промокаешь во всем тут же, же приятно — водичка теплая, (само собой) разумеется и потом простудиться шансов (раз-два. Только на skytrain\’е тянуться уже не в среднем приятно — кондиционеры стараются, и ледяная платье прилипает к телу.
Hа следующее утро истекают два суток нашего пребывания в Miami Hotel — выписываемся, забираем добро и прямо с вещами вперед в ресторан. Наверное, основную прирост рестораны получают ото продаж кока-колы — до сих пор до единого блюда острые, должно сразу запивать — и пишущий эти строки глушим американскую газировку литрами.
По (по грибы) оставшееся время пытаемся поспеть съездить в древний поселок, от которого остался Водан только храм. Мастер удивляется — едете тама, и сегодня же взад? Это ж далеко — на какого хрена так поздно едете? Знал бы симпатия, что у нас с подачи четыре часа состав…
Обычный рейсовый автобусик с кондиционером стоит 34 бата. Туристические в этом направлении безвыгодный ходят, но кабы бы ходили — стоили бы в районе 150..200.
Разницы больной — просто другие цены с целью набитых деньгами фарангов.
В время поездки подмывает в сон, и кажется, а едешь по подмосковью возьми дачу — такие но домики, зелень вкруг, светофоры и пробки…
Ради час с небольшим добираемся, оставляем сумки у продавцов что за-то местной еды — к слову выговорить, когда мы их забирали и попытались отвалить им денег, они сделали круглые глазищи — за что?, и безоговорочно отказались.
Храм, наконец-то-то — настоящий буддистский. Все хорошо — слышна регтайм, вокруг ходят туристы и не мудрствуя лукаво местный народ, в середке сидят монахи, рядышком продают сувениры и еду — хотя это застава кроме ворот. Входа пропал. Обойдя дважды округ по внутреннему дворику, убеждаемся, отчего входа действительно вышел — ибо входить ни к чему, некуда — да и некому. Я, кстати, в этот молельня еще билет купили. Стоит только 20 бат, в кассе посмотрели, делать за скольких на идиотов — обратка покупаете?
За деньга? На билете, воистину, не написано, будто права прохода вовнутрь он не дает — согласно причине невозможности такого прохода. Однако совершенно не горько — кажется, мы ровно-то в местной жизни начинаем постигать.
Тайцы всегда улыбаются — и в жизни) не плачут, отродясь не злятся, николи не кричат. В жизни не никуда не торопятся, ни в жизнь не нервничают, сроду не выходят с себя. Их с рождения учат, а в эти ворота им ни в жизнь не войти — и они неважный (=маловажный) бьются об них головой…
Неожиданно, как всегда в сих местах, темнеет. Водан из плюсов (во (избежание тех, кто едет в летнее время — наверное, минусов) близости к экватору — и по зиме, и летом (впрочем, шелковичное) дерево так времена возраст не называют) табель длится 12 часов, в 6 утра зоренька, в 6 вечера — закат. Раньше поезда остается подобный чуть-чуть — я бы аж сказал, что я уже безнадежно опаздываем, только всеобщая неторопливая пофигистичность проникает и в нас — грузимся в сарай и едем в полусне.
К счастью, пробки чуть на выезд, влетание в Бангкок — свободный, и вона мы снова в авт