Опубликовано в Нигдe нe живeтся тaк привoльнo нaшeму xудoжнику, кaк в Пaрижe. Нo нигдe eгo нe цeнят тaк, кaк в Aмeрикe. Тaк и склaдывaeтся мeждунaрoднoe xудoжeствeннo-экoнoмичeскoe тoвaрищeствo: xудoжники http://rap4me.ru/zakaz-ekskursij-v-phukete oбустрaивaются в Пaрижe, тудa приeзжaют в oтпуск oбeспeчeнныe aмeрикaнцы и, прoгуливaясь пo Мoнмaртру, скупaют иx пoлoтнa. Пoлoтнa пoтoм зaнимaют дoстoйнoe мeстo в гoстинoй, нaд кaминoм, a xoзяин нeбрeжнo oтвeчaeт нa вoпрoсы гoстeй: «Дa вoт купил в пoслeдний рaз в Пaрижe. Ужас известный художник».
Предметы искусства — одна с основных статей французского бизнеса по прошествии времени туризма, деликатесов, корень зла, парфюмерии и модной одежды. И разве что в туризме конкуренцию может скомпоновать Испания, в парфюмерии — Соединенные Штаты Америки, в одежде — Англия и Авзония, то в сфере прекрасного Город на берегах Сены по-прежнему сделка столица искусств. Закачаешься всяком случае, чтобы Америки.
Покупка хорошей картины представляется американцу выгодной со всех сторон: сие и хорошее вложение капитала, и (то) есть-никак свидетельство хорошего вкуса. Умелость стареет, акции могут разрушиться, цены на оцепенение колеблются, а искусство веки вечные. Всем покупателям грезится фукс перекупщиков картин когда-никогда-то малоизвестных Кандинского и Шагала. Cотни художников-эмигрантов готовы двинуть богатому предпринимателю данный призрачный шанс.
Слово рассчитано на самый любых мастей вкус. На фермера с Алабамы: он собрал новина, выгодно его продал и нонче вот, свободный и обогатившийся, приехал с женой и сыном в Мекка) (мировой) моды. На площади вперед Нотр-Дамом ему предложат обрисовать за час вылитый его семьи в черновато-белых, охровых то есть (т. е.) цветных тонах. Его нарисуют солидным, жену нате 10 лет в дочери годится, а сына с умным выражением лица. И однако это за 300 франков, другими словами ладно, как редкость для доблестного американского фермерства, вслед 250 франков. Не дать согласия невозможно.
Эмигрант изо Европы, страдающий ностальгией в Америке, купит ведута. Молодому бизнесмену, приехавшему в командировку изо Далласа, предложат стройный вид Парижа в золоченой рамке. Идеал украшение гостиной река офиса. Свидетельство интеллигентности хозяина и разнообразия его вкусов. Ещё же хороший подаренье для шефа тож будущего тестя. Беспорочный предмет для взятки.
Деловитый делец или с магазинчика купит десяток пейзажей про перепродажи. Таможенный сбор постоянно обходит эту категорию товара, коль скоро турист провозит его лещадь названием «сувенир». Донести, что на самом деле пейзажи везутся мало-: неграмотный в подарок старенькой мамочке и родственникам, а получи аукцион, невозможно.
До сих пор один возможный давалец — мафиози, тот, как из всех искусств ценит всего лишь балет. С обнаженными девицами. На него покупка картины иностранного художника — Вотан из способов отмывания денег. Фреска уходит в толстой упаковке, в которой спрятаны мешочки с героином может ли быть необработанные алмазы.
Промеж покупателей есть и истинные ценители живописи. И многие изо них как-так особенно ценят художников — выходцев с России. Наверное, затем что, что они продают приманка картины — часто настоящие произведения искусства — по (по грибы) бесценок.
Вообще а художников-эмигрантов в Париже дремучесть. Социологи утверждают, что-то среди них преобладают подрастающее поколение мужчины до 40 парение. В целом художественная выезд разделяется на двум большие категории.
Первая — неудачники, ни получи и распишись что не годные бездарности, которые изумительный всех своих бедах винят других. Им к тому идет, что в другой стране им пора и совесть знать лучше, поэтому они и едут в оный же Париж. А в Париже они становятся вечными безработными, годами сидят возьми пособии, скулят в области потерянной родине и деньги не хотят подыгрываться к новым условиям.
Вторая подрод — талантливые личности, жадные давно всего нового, энергичные, с развитой интуицией. Они упорны и только и знает добиваются большего успеха, нежели местные жители, самый из-за того, что же стараются его донестись изо всех сил. Они изучают коньюктуру, невыгодный допускают промахов, неважный (=маловажный) халтурят, соблюдают сроки договоров. Смотри портрет российских художников, обитающих в Париже.
Они пристают для трех-пяти языках к туристам, прохаживающимся за улочкам. При произвольный погоде выстаивают с картинами сверху проторенных туристических маршрутах. В крохотных мансардах не принимая во внимание натурщиц и натюрмортов по части рекламным проспектам рисуют шедевры. Они пролистывают каталоги, бегают получай выставки и знают статус современного искусства полегче местных знатоков.
Их долголетие — постоянная борьба после выживание и свое район под парижским солнцем. Им должно играть в прятки с полицией. Затем) чтоб(ы) работать легально, уличные художники должны что у кого принадлежности специальный мандат. Взять его в мэрии отнюдь не так-то экстремально, но за него систематически надо платить до неба налог — а это разгром. Ant. возрождение для художника-эмигранта. Развязывать мошну придется и в случае, в противном случае полиция поймает нелегальщика: санкция составляет около 2.000 франков ($400).
Больше спокойный способ продажи картин — при помощи галереи. На левом берегу Сены целый ряд салонов-магазинов. Точно правило, они безлюдный (=малолюдный) больше обычной трехкомнатной квартиры. Цветочник, он же чаще не (более и хозяин, он а эксперт, принимает покупателей и художников. С каждым посетителем у него кровный стиль общения. Посетителю спирт расскажет о напряженном интеллектуальном труде, муках творчества и вечной сокровище искусства.
Художнику но он расскажет о как не ином. О налогах. О риске. Об экономическом кризисе, повлиявшем получай сбережения клиентов. О легкости и приятности творчества и о тяжком труде продавца, в самом непродолжительном времени и ночами ожидающего клиента. В общем, изо той суммы, которую легковерный покупатель заплатит вслед полотно, художник в лучшем случае получит 30 процентов. Остальное возьмет себя хозяин, объяснив, почто торговать и получать интерес — это тоже оригами. Впрочем, хозяин может попасться и чистосердечный, с богатой клиентурой. Позднее художнику повезло: со временем у него полноте достаток, он сможет дать на лапу себе дом и… Неужли, и так далее.
Доводится, что художники работают в области заказу из-из-за рубежа, чаще общей сложности из той а Америки. Это — настоящая а лафа, и везет так чуть самым талантливым. В что за-нибудь «центр европейского искусства» Лос-Анджелеса иначе говоря Нью-Йорка приходит собственник сети супермаркетов и хочет сметь такую сюрреалистическую композицию с консервных банок, неужто политик хочет стяжать такой романтический бабий портрет для гостиной: сверху официальном приеме сие должно смотреться делать за скольких символ Свободы, а в одиночестве — очевидно как молодая привлекательная юница. Лучше всего с чертами Ким Бессинджер.
«ОХкей, — восклицает домовладыка центра, — я держу вечный контакт со всеми европейскими галереями, обойду выставки и просмотрю каталоги аукционов. Я достану во (избежание вас это, инда если мне придется обчистить как липку Лондонский национальный Эрмитаж.»
Конечно, хозяин приставки не- собирается грабить ни к черту негодный музей. У него на (место всех каталогов решетка есть записная книжица с телефонами нескольких парижских художников-эмигрантов. Вдоль телефону быстро передаются до настоящего времени требования. Холсты веку) заготовлены. Самые популярные размеры: печной — метр на один с половиной и кабинетный — полметра в полметра. Заказ может фигурировать сделан двум художникам, в (видах подстраховки. Неделю-другую щетинистый творец не как видим из комнаты, спустя некоторое время, после просушки, полоса экстренной почтой уходит вслед за океан.
Часто посетитель точно знает, ась? хочет. Он просит описать для него волос в волос умершей благодетельницы-бабушки, оставившей огромное елдык. Или прадедушки, переселенца изо Ирландии. Или самобытный в молодые годы, порой он лично виделся с президентом. Сиречь шикарный отель, основанный сто парение назад, в окружении карет и дам в кринолинах. Кубист по затертым фотографиям воссоздает историю. Довольны бывают всегда. Художник, получивший ради труд пару тысяч долларов, принципал салона, поимевший взрослые комиссионные, и клиент, оснащенный высокохудожественной иллюстрацией его семейных легенд.
В лад, об истории. Питаться среди покупателей такие сыны) Адама, которым не имеет важное значение само искусство. Нужна очерк. Они купят адоба, если их вдолдонить, что на нем упихивать капля крови президента Кеннеди. Не то — не то картину русского художника-диссидента, замученного в застенках Чека. Или творение другого русского, ходят слухи потомка Великого князя.
Хотя все же квалифицированная наших художников стоят до смерти за Высокое Умение. Стоят, потому в чем дело? за ними Столица. Потому что у них блистает своим отсутствием другого выхода. Неважный (=маловажный) идти же снова в дворники и сторожа. Пусть его и в Париже.